2000, Мульта–Аккем (6)

1, 2, 3, 4, 5

Семиозёрье–Аккем

9 августа
Выспалась очень хорошо и, как и планировала, вышла первой, не дожидаясь чая и долгих сборов.
Шла с 8.20 до 10.20, тропа сначала круто вверх, а потом по траве и кустикам, с видом на Броню и Акоюк.

Ребята поставили «маяк» — синие штаны Марины на пригорке, сначала я заметила его, а потом и всех их у озера. Лёша ушел в Тюнгур, ребята с ним — закупить в ГМС продукты. Стоянка тут очень уютная, вокруг — полянки зелёного лучка.
Первым нас нашёл Саша, потом мы с ним поймали Боба с Машей, а бедная Наташа блуждала несколько часов, обошла все озёра в поисках голубой палатки, а не штанов. Пришла как раз к гречке с чечевицей, и тут пошёл дождь. Загнал нас в палатки до самого вечера и устроил нам санаторий. Ужинали перловкой и чаем со сгущённым какао (!).

10 августа
Ночью был дождь. Боб не спал (считает, что от плотного ужина). Утром к нам снизу вползал туман. В полдень поели, байбак просвистел нам арию (Коля это дело заснял), и все (кроме Серёжи с Мариной) отправились созерцать окрестности.

Я пошла сначала к озеру под Акоюком. Справа от ледника течёт двумя струями шумный водопад. Потом залезла на гору, с которой видны все озёра, кроме нашего, и кусочек Белухи.

Ребята меня заметили и кричали мне. Здесь такое гулкое эхо! Пошла на морену, откуда видно озеро Горных духов и обе вершины Белухи (а посередине — пик Брони). Спустилась в долинку «Четырёхлужье», там много золотого корня. С одного холмика открылся потрясающий вид на Ярлу (плёнка, плёнка кончается!), а с другой стороны — радуга прямо над Рига-Туристом.

В лагерь все вернулись почти одновременно (Боб был на месте раньше). Устроили ужин на костре из карликовой берёзы. Вечер сырой, холодный, из-за Брони показалась луна, почти полная.

11 августа
Наша палатка с 6 утра не спала, слушали, как дождь барабанит. Боб назвал эту ночь «ночью длинных молний» — Марина 5 раз вылезала, я с ней один раз одновременно (что за чай был вечером?). Я передумала идти с ребятами на озеро Горных духов. Все вершины и с нашей стороны, и со стороны Аккема присыпало снегом. Ветер холодный по-осеннему.
Приготовили завтрак на троих — овсянку с изюмом. Я собралась и в 11.05 вышла вниз. Через час была на озере, села ждать у домика ребят, побеседовала с маленькой дочкой Володи — Светой. Подошли Боб с Машей, мы купили печенье и шоколадку и в 13.45 пошли вниз. Через полчаса нас остановил дождь; поставили палатку и перекусили. Сцену просушки палатки увидели все наши, не решившиеся идти на озеро Горных духов. Я поспешила за ними, нагнала на смородиновом пастбище и пошла вперёд. По пути переговаривалась с чёрными белками, посидела под кедром, смотря, как успокаивается слепой дождик — как будто сыпется золотая пыльца. Около 7 вечера уже все пришли на стоянку «осенних берёзок». Сыро, ребята развели костёр, а мы в палатке на горелке утешились пюре с сыром. Только налили чай — и дождь начался.

12 августа
Спалось очень хорошо, до 6 часов. Сырость 100-процентная, сидит туча. Я собрала брусники для манной каши, и снова дождь пошёл. Выпили очень густое какао и съели очень жидкую кашку, и стало хорошо-хорошо. Я вышла первой в 12.20, за мной — Боб с Машей. На камушках поела смородины, собрала чабрец. Сняла Белуху, угадывающуюся в облаках.

А с 14.40 до 16.40 было приключение дня: на развилке я выбрала нижнюю тропу (думая, что по ней водят лошадей), потеряла, пошла напрямик вверх, нашла какую-то тропку, спустилась к Аккему — тропы нет. По сыпухе вдоль реки — вышла к устью ручья, там сумасшедшая смородина и спелая малина. Чтобы найти тропу, полезла вверх по пути воды, наткнулась на скалы — и опять в лес, в мхи и буреломчик. Но молитву мою услышали, и ноги оказались на тропе. В общем, новый анекдот — «заблудиться на Аккемской тропе». Стоянку со смородиновым кустом спутала с предыдущей, была там в 18 — никого. Дождик капал, тропа — самая алтайская, сплошной «вач-вач», каток. Около 19 — на смородиновой; стоявшие там ребята сказали, что Боб с Машей ушли вперёд. Обречённо, из последних сил пошла к Кузуяку, по пути — несколько хороших стоянок, но — никого. В 19.40 уже на начале подъёма — они! Рухнула, утешилась батончиками, потом поели каши, попили чаю.

13 августа
Ночью несколько часов не спалось, сердце колотилось, хотелось пить (и остальным тоже). Наверное, акклиматизация к спуску, усталость после вчерашнего, и спим мы головой на запад.
Утро — ясное и чистое! После манной каши с курагой («ужас Малахова № 3») вышли в 11.15, в 13 были на Кузуяке, пообщались со стариком-алтайцем. Не доходя Кузуяка открывается вид на вершину Белухи [на самом деле, на Тухман].

Спуск — невозможный: то смородина, то малина, то душица! Дошли до нижней стоянки и я вымыла голову. Дальше — поле со стогами и коровами, жующими эти стога, уютный берёзовый лес, голубая Кучерла. Пришли в «Высотник», поели хлеба (я — со шпротами), запили «Байкалом». Договорились о машине в 9 вечера до развилки на Чендек за 30 руб. А в 19.00 я у ворот встретила всю остальную компанию. Они вчера заночевали на другой стороне смородиновой стоянки, сегодня обсохли и объелись ягод. Вот мы и все вместе!
К 9 часам перешли мост через Катунь. Из-за гор вышла полная луна. Катунь — текучее серебро.
Шофёр приехал на машине пьяного товарища, и они нас всю дорогу веселили: то у них одно колесо больше другого, то тормоза проверить надо.
Стали у развилки в поле, ещё и ужин приготовили — китайскую вермишель.

14 августа
Ночью стало как-то нехорошо, тошно, пришлось вылезать смотреть на звёздное небо и яркую луну. Около 6 проснулась, сфотографировала туман над Катунью, наш лагерь и последний кадр — восход солнца.

Новость — чендекский автобус и правда не взял нас (как вчера предрекли наши шоферюги). К остановке подтягивались всякие колоритные местные жители. В конце концов около 9 ч Боб, Маша и я втиснулись в УАЗик, приехали в Коксу, а чуть позже и остальные подъехали на Ниве. Поели в столовой, стали прогуливаться по магазинам, съедать весь запас йогуртов в ожидании мифических 3-х ПАЗиков. Поскольку здесь в магазинах есть практически всё для похода, возникли мысли — а не пойти ли вверх по Катуни... Ребята купили мёд у хорошей тётечки Катерины из Гагарки; чернику ели полными кружками...
В 13.40 наконец нас взяли «Нива» и «Жигули» (по 270 р. с чел.). Рюкзаки Боба и Маши — на крыше «Нивы». Ехали очень лихо, с комфортом, но в районе Черги у нашего «Жигуля» сломался прерыватель зажигания. Подышали воздухом после серой пыли (от которой поседели и мы, и наши рюкзаки), сходили к речке, поели ягод (костяника!). Дотянули до родника Аржан-суу в Манжероке, а там — «Нива» наша. Перекусили невесть чего (не то лагман, не то харчо с вермишелью), попили вкусного тыквенного сока — и поехали на починенной машине. В Горно-Алтайске были в 9-м часу вечера (5-часовая блиц-поездка не удалась), а там нас взяла ГАЗель с пузатым шофёром [он смешно называл калькулятор «каликулятором»]. Отвезли в лесок к протоке Катуни, а потом мы дошли до основного русла. Катунь тут широкая, очень быстрая, но совершенно бесшумная — просто масло! Лес смешанный, берёзки уже желтеют. Купание в сумерках (я решила перенести на утро), чай с вкусностями (сгущёнка с кузуякской красной смородиной) — и отбой на последнюю, надо полагать, ночёвку на природе.

15 августа
Как и ожидалось, но чего очень не хотелось — ночью пошёл дождь. В 7-м часу проснулись, мои часы отсырели и остановились, Марина сказала: «6.20», и те, у кого ещё оставались кадры, стали снимать рассветные облака над Катунью. Алтай прощается с нами...
При ближайшем рассмотрении оказалось, что тут растут не берёзы, а тополя, и вообще полно облепихи и немного ежевики. ГАЗель опоздала на 15 минут; как ни странно, по пути в ней ничего не сломалось. В Бийске отремонтировали вокзал (и туалет!), всё похорошело, а вот билетов нет (из Барнаула — до конца августа), даже до Новосибирска. На автобусы тоже билеты кончились, но Коля с Сашей нашли «Рафик» с замечательным водителем, который сам водник, ходил маршруты 6-й категории. Маленький, упругий такой, зовут Сергеем. После вкушения знаменитого варенца, около 14.00 мы поехали в Новосибирск — чисто, гладко, спокойно, с обедом в неком кафе (довольно сытно, хоть и дорого). В 9 вечера, при горящем закате въехали в Новосибирск. А в 22.30 уже были с билетами на поезд «Хабаровск — Москва» (причем, всего 326 р. — вот сюрприз!). Боря остался караулить рюкзаки, а все остальные совершили набег на супермаркет «Хороший», который и впрямь хороший, так что некоторые добегали по несколько раз за йогуртами и прочими вкусностями.

16 августа
В Новосибирске полночь, а в Ашкелоне только 8 ч вечера, вот я и позвонила маме и обрадовала её своим благополучным возвращением. Худо-бедно покемарили на вокзале и в 2.45 по московскому времени запихнулись в вагон. Я в купе с Бобом и Машей и ещё тётечкой, которая едет от Хабаровска до Перми и читает Брэгга. Серёжа, Марина и Коля — в последнем купе с открывающимся окном и постоянно вакантным последним местом, Саша с Наташей — в предыдущем купе. Все довольны, правда Саше понадобился уже весь мой запас активированного угля.
Чуть-чуть с утра поспали, в Барабинске я, полусонная, наконец-то купила помидоры и огурцы. А в Омске было вкусное мороженое и хорошее пиво «Сибирская корона». Поезд идёт немножко по Казахстану (Исиль-Куль на границе и Петропавловск). Где-то над казахской (или уже российской) степью увидели столб радуги — постоянный спутник моих отъездов с гор. А в походе первая радуга вокруг солнца была, когда я переходила вброд верховье Кучерлы. И поездка на «Жигулях» из Усть-Коксы почти весь день сопровождалась гало.
В Петропавловске я набросилась на абрикосы и яблоки-алтайки, а остальные — и на груши, персики и дыни.
После Кургана, в 21.00 — долгожданный отбой...

17 августа
Отлично выспалась до 5 утра. Все красоты Урала, по-видимому, были ночью, а на рассвете в окна заглянули ели и берёзы, как всегда в этих местах перед Пермью — в тумане.
От Перми до Вятки ели картошечку и печёные пирожки, в перерывах играя в «Есть контакт!» (в основном, почему-то, телепатический контакт лучше всего устанавливался между мной и Мариной). Русский Север — просторы на земле и на небе, смесь перистых и кучевых облаков, их отражение в реке Вятке у Котельнича, золотой закат с кусочками радуги с обеих сторон от солнца (наподобие гало, но с очень большим диаметром).

18 августа
Рассвет был тоже очень красивый, когда наш поезд «Амур» приехал в «Кострому, мон амур...». В Костроме Волга очень широкая, а в Ярославле мы её не переезжали.
Попили кофеёк, поели лапши, побеседовали с Колей о его бальзамчиках, о болезнях и наследственности, тут и время собираться пришло.
По Подмосковью мчали очень быстро, на Челюскинской решили всё же не срывать стоп-кран (чтобы Маша вышла или хотя бы её рюкзак).
В полдень с минутами Москва приняла нас в свои объятия. Разбежались кто куда, вылезли из метро — и сразу автобус подошёл. А на 5-й этаж с рюкзаками взлетели без одышки и так быстро, что все обалдели.
Слава алтайским горам!